Биография моего любимого отца, покойного Курта Нойвальда

Курт Нойвальд, председатель Земельного Союза еврейских общин Вестфалии-Липпе в 1965-1994 гг. и впоследствии – её почетный председатель

Когда начался нацистский террор, члены семьи чувствовали себя в безопасности, потому что считали себя «старожилами Гельзенкирхена», владели единственным магазином постельного белья в городе, а отец Курта Леопольд ещё в 1935 году получил медаль за заслуги в Первой мировой войне. 7 марта 1939 года мой отец женился на Розе Штерн, которая приехала из Эссена, и молодожёны с надеждой смотрели в будущее. Но мечты закончились 9 ноября 1938 года, когда не только синагоги, но и все еврейские магазины были разрушены, а еврейские дома и врачебные кабинеты разграблены. Магазин постельных принадлежностей тоже был опустошён, перья разлетелись по всей Арминштрассе! Штурмбаннфюрер СС, который со своими людьми только что разгромил магазин, также нагрянул в квартиру моей бабушки Марты и моего дедушки Леопольда, и только после того, как моя бабушка дала ему 100 марок, он, к счастью, пощадил квартиру. Мой отец, мой дядя и мой дед бежали от нацистских головорезов через чёрный ход; сначала они добрались до Кёльна, где смогли укрыться у своих друзей-неевреев, пока волна арестов не прекратилась через 8 дней. После этого их дом был объявлен «еврейским домом», и моим бабушке и дедушке пришлось в короткие сроки освободить комнаты, чтобы в них могли поселиться другие еврейские семьи. Им самим осталась только одна комната, а кухней они могли пользоваться вместе со всеми другими новыми жильцами. Моей семье пришлось отдать все ценные вещи; если за какие-то из них и были заплачены деньги, то это были просто гроши. Многое просто конфисковали. Отцу приходилось ежедневно гнуть спину по 10-12 часов на принудительных работах в шахте. Ранним утром 27 января 1942 года моего отца, его родителей, его жену Розу и младшего брата Эрнста, а также более 350 евреев города депортировали с товарной станции в Гельзенкирхене в Рижское гетто. Гестапо выдало им списки принадлежностей, которые разрешено было взять с собой. Но эти вещи так и не были доставлены по месту назначения, вагоны с багажом были отцеплены по дороге, и бедные люди в вагонах для скота прибыли в Ригу только с надетыми на себя вещами. Оказавшись в Рижском гетто, мой отец заявил, что может ремонтировать машины, и, таким образом, избежал различных «мер» и сильного голода и был отправлен в автопарк армейской техники, где получил несколько улучшенное продовольствие. Местный надзиратель сразу понял, что отец совершенно не разбирается в машинах, но не выдал его. По воле судьбы там же оказался один бывший работник магазина на Арминштрассе, который тем временем стал эсэсовцем и отвечал за кухню. Когда он увидел моего изголодавшего отца, он принёс ему ведро с картофельными очистками, и мой отец был бесконечно благодарен ему за это ещё десятилетия спустя. В сентябре 1944 года гетто распустили, а отца отправили в Рижский концлагерь. Он был разлучён со своей семьёй, сначала попал в концентрационный лагерь Штуттгоф под Данцигом, а в ноябре 1944 года был переведён в концлагерь Бухенвальд, в так называемый внешний лагерь 1 Магдебург. Там ему пришлось работать на заводе боеприпасов, охраняемом эсэсовцами. Американские освободители были уже по ту сторону Эльбы, конец войны был близок! Всех пленников собирались вывезти, чтобы не оставить их в качестве свидетелей для победителей. Но вдруг завыла сирена, самолёты пролетели прямо над головами группы заключённых и охранников, все пустились врассыпную. После налёта авиации всех узников собрали вместе и расстреляли в ближайших лесах или позже в ходе голодных маршей. Моему отцу и его брату Эрнсту посчастливилось найти яму в земле, чтобы спрятаться; охранники просто не заметили их, когда сгоняли людей вместе. Спустя 3 дня они были освобождены американцами. Около 30 старых гельзенкирхенских евреев и бездомных, и с ними мои отец и дядя, вернулись в Гельзенкирхен, где когда-то проживали более 2000 евреев. Из семьи Нойвальд, состоявшей из 26 человек, вернулись только Курт и Эрнст, все остальные были убиты.

Курт Нойвальд, председатель Земельного Союза еврейских общин Вестфалии-Липпе в 1965-1994 гг. и впоследствии – её почетный председатель

Он скончался 6 февраля 2001 года в возрасте 94 лет. В память о нём была установлена мемориальная доска на месте бывшего магазина постельных принадлежностей Нойвальд на Арминштрассе, а 9 октября 2011 года его именем был назван общинный зал Новой синагоги на площади Старой синагоги. Ему и немногим другим выжившим мы обязаны тем, что еврейская жизнь продолжает существовать. Это всегда было для него очень важно, и он, безусловно, был бы очень счастлив, если бы мог увидеть процветающую еврейскую жизнь в Новой синагоге, которая открылась 1 февраля 2007 года в его родном городе!

К сожалению, я никогда не говорила моим покойным родителям, насколько замечательным я нахожу тот факт, что после всех ужасных переживаний и огромного человеческого разочарования, через которые они прошли, у них всё же хватило мужества оставаться здесь и смотреть в лица людей, которые бросили их в своё время на произвол судьбы, оскорбляли их, нападали на них, лишали прав, грабили, пытали и, наконец, убили их близких. Меня воспитывали в атмосфере полного доверия, в детстве я никогда не замечала каких-либо предрассудков или ненависти. И за это я бесконечно благодарна! Это заложило основу моего будущего жизненного пути.

В благодарных воспоминаниях о моих дорогих родителях Корнелии и Курте, «пусть их души объединятся узами жизни».

Юдит Нойвальд-Тасбах